Сегодня день рождения волшебника Слова — поэта Александра Михайловича Макарова... Бог дал ему поэтический талант такой пронзительной силы, который встречается нечасто (и чаще всего в провинции, в глубинке), а распознаётся реже, а уж признаётся совсем редко. Тамбовская земля, раскинувшаяся на перепутье многих дорог, издавна щедра на такие самородки Поэзии: Виктор Герасин и Пётр Герасимов, Владимир Жданов и Анатолий Куприн, Иван Кучин и Семён Милосердов, Вячеслав Богданов и Иван Шамов... Творчество этих мастеров Слова, составляющих основу золотого фонда поэзии нашего края, — то полотно, на фоне которого ещё в начале 80-х годов XX в. распустился чудесный цветок — поэзия Александра Макарова. Поэзия трогательная в своей непритязательности по форме и философская по своей глубине. Поэзия духа, насыщенная историческими и общекультурными аллюзиями, ценимая исключительно высокоинтеллектуальным читателем. Поэзия быта, завораживающая атмосферой детально прорисованного реалистичного мира. Поэзия Макарова разнообразна и по настроению, и по тематике, и по стилистике, и по технике написания, что отражает тем самым душевное состояние автора в разные периоды. Между тем, вся она является слепком эмоций, которые довелось пережить автору и, вероятно, много общего имеют с конкретными фактами, которые можно было бы включить в его биографию.

Атмосфера всех сборников Александра Макарова («Красный мячик», «Светлый час», «Небесный шум», «Музыка жизни», «Избранное», «Вечная жатва», «Возвращение к истокам», «Знаки луны») — лиричная, грустная, в чём-то — ностальгическая. О чём говорит поэт со своим читателем? Темы не новы: о годах, неумолимо уносящихся вдаль, оставляющих лишь смутные воспоминания по светлым мгновениям, о смысле жизни и смерти, об условной конечности всего сущего. Александр Макаров, рассуждая на философские темы, стремясь мыслью прикоснуться к космосу, объять Вселенную, прекрасно понимает тщетность подобных мечтаний:

Роттердамский сказал: есть глаза у цветов.
Я поверил, поскольку был верить готов,
Потому что смотрел на меня гладиолус.
Но глаза угасают, — поэт продолжал.
И когда первый лист на ветру задрожал,
«Я не верю, не верю...», — услышал я голос.

Жизнь прекрасна, но есть и осенние дни,
И поэму о старости пишут они.
И я верить готов, повторяя дословно:
«И глаза у цветов угасают...». Поэт —
Он один только знает, что это не бред,
Понимая, что путь у метафор — условный.

Несмотря на меланхолический настрой, есть в творениях Александра Макарова и жизнеутверждающие нотки. Призыв не опускать руки, двигаться дальше, надеяться, мечтать, желать, верить в будущее, любить, быть любимым и ценить близких:

Пора вытаскивать из погреба картошку.
На вербе ввечеру увидел я серёжку,
ночь примеряла платье, шелестела мгла.
Пора пойти в стройцех и заказать к лопате
осиновый рожон, а заодно и кстати
подумать о ремонте двери и стола.

Крестом нательным дрозд соскальзывает с ветки...
Да как бы не забыть в пути зайти к соседке
(улыбку превозмочь и расспросить про ночь).
Она живёт одна. Весна стучит в окошко.
Пора вытаскивать из погреба картошку,
И нужно ей сказать, что я приду помочь.

Одна из ведущих тем поэзии Александра Макарова — патриотизм, который отчётливо слышится и в стихах, воспевающих красоту природы родного края, и в произведениях, передающих горечь утраты народом чего-то неуловимо цельного и могучего:

Ну, что же, вот и стали вы господами.
Стали питаться заморскими плодами.
Стали поститься, молиться, верить Богу
(Будто не знали сроду к чёрту дорогу,
Будто в пепел не превращали святыни),
Жулик и проститутка стали святыми.

Разъезжаете по всем сторонам света,
И мою Родину называете «Эта
Страна», которая, кстати, вас кормила,
Лелеяла, но так и не стала милой.
Потому, что в полях звон спелых злаков
Для каждого, кто слышит, не одинаков.

Родина ассоциируется в творчестве Александра Макарова с образом дома, ассоциация не новая, однако создающая эмоции, которые вправе ожидать автор от своего читателя, читателя, понимающего с полуслова:

О личной жизни думаю. О том,
Что есть Отчизна — мой родимый дом.

На Родине, где каждый день и куст
Смородины, рябины ли — не пуст.

Я видел в луже звёзды, слышал весть,
Что здесь я нужен, где родился. Здесь

В ладонях часто грязь и угольки,
Но стали счастьем грустные деньки.

В пиру, на тризне с миром лажу связь.
О личной жизни думаю. Сбылась.

Лирика Александра Макарова разнообразна не только тематически, но и по форме. Поэт тяготеет к объединению стихотворений в циклы с говорящими названиями («Живу памятью Родины», «Библейские холмы»), использует форму такую сложную поэтическую форму, как венок сонетов («Родина»). Встречаются у Макарова и лироэпические произведения — маленькие поэмы («Жена», «Лимитчик», «Старик»), сочетающие в себе сюжетное повествование о событиях с эмоциональными высказываниями повествователя. Но самая любимая и самая освоенная Александром Макаровым поэтическая форма — это элегия, часто не просто печальная, а буквально надрывно-трагическая:

Между одной деревней и другой
Тропинки тянутся, как нитки.
Одну из них я сам своей рукой
Когда-то привязал к твоей калитке.

Всё заросло крапивою глухой.
Где люди шли — ползут улитки.
И пожелтел твой образ дорогой
В моей душе, как на открытке.

Безусловно, следует отметить очевидную кропотливую работу Александра Макарова не только над формой, но над рифмой, ритмическим рисунком стиха. Поэт достигает конечной, заветной цели творчества — сделать доступным для читателя то, что когда-то открылось ему одному, используя все средства языка вкупе.

Свой день рождения празднует Поэт. Тамбовская областная универсальная научная библиотека имени А. С. Пушкина желает Вам, уважаемый Александр Михайлович, здоровья, много-много счастья, воплощения в жизнь всех творческих замыслов! Пусть Ваша поэзия, наполненная искренностью и светлой, хрустальной аурой доброты и мудрости, найдёт отклик в сердцах и душах ещё не одного поколения!