tambovlib@gmail.com,
tambovlib@cult.tambov.gov.ru
тел: (4752) 72-77-00

Втр, срд, птн: с 10:00 до 19:00
Чтв: с 11:00 до 20:00
Сбт, воскр: с 10:00 до 18:00
Выходной день: понедельник

Конференции и совещания

Шамова В.С.,
студентка 2-го курса филологического факультета МГПИ.


Музыкальность стиха «Слова о полку Игореве». Опера Бородина «Князь Игорь»

Академик Д.С. Лихачев в исследованиях древнерусской литературы осуществил широкий культурологический подход, рассматривал каждое произведение в системе жанров. «Слово о полку Игореве» он погружал в контекст культуры, чему посвящена его глубокая монография «Слово о полку Игореве и культура его времени»

Вот почему мною избрана тема ритмичности и музыкальности «Слова о полку Игореве», которыми восхитился в свое время композитор Александр Порфирьевич Бородин.

«Слово о полку Игореве» часто называют драгоценным памятником русской литературы, русской истории. Этим памятником мы дорожим и гордимся так же, как стенами Кремля, древними храмами, старинными фресками, росписями, сделанными руками народных умельцев. Но несмотря на принадлежность к седой старине «Слово…» и сейчас молодо и современно.

Человек наших дней видит в «Слове…» прежде всего повесть о самоотверженной любви к родине, о мужестве, пронесенном сквозь ошибки и поражения, о людях, умеющих подчинять личное чувству долга перед родиной. Безвестный автор XII века первым в русской литературе раскрыл тему нравственного подвига во имя интересов народа, показал, как в годины лихолетий раскрывается духовная красота и стойкость русских людей.

В науке не раз делались попытки разложить текст «Слова…» на стихи, найти в «Слове…» тот или иной стихотворный размер.

Одни пытались разложить «Слово…» на трохеи и амфибрахии, другие находили в нем дактило-хореические гекзаметры. В ритмике «Слова…» усматривали родство с ритмикой украинских дум, с аллитерационным стихом скандинавских скальдов, с ритмом византийской церковной песни, со стихом русских былин и другое.

Уже одно перечисление стихотворных форм, с которыми сопоставлялось «Слово…», отчасти разъясняет несостоятельность попыток найти в «Слове…» какую-либо стихотворную систему. «Слово…», конечно не написано по законам современного нам стихосложения. Оно ритмично, но ритмическая система произведения глубоко своеобразна и принадлежит своему времени — XII веку.

Ритм «Слова…» в основном связан с синтаксическим построением фраз, неразрывен со смыслом, с содержанием текста. Тревожный ритм коротких синтаксически-смысловых единиц превосходно передает волнение Игоря перед бегством:
Игорь спитъ,
Игорь бдитъ,
Игорь мыслию поля мьритъ.
Или:
Кликну;
стукну земля, въшумь трава,
вежи ся половецкии подвизашася.
Иной ритм - ритм большого, свободного дыхания народного плача - чувствуется в обращении Ярославны к солнцу и ветру, к Днепру:
О Днепре Словутицю!
Ты пробилъ еси каменныя горы
сквозь землю Половецкую.
Ты лельял еси на себь Святославли
насады до плъку Кобякова.
Възлелей, господине, мою ладу къ
мнь, а быхъ не слала къ нему слезъ
на море рано.
Бодрый и энергичный ритм мчащегося войска чувствуется в описании черниговских кметей:
подъ трубами повити,
под шеломы възльльяни,
конецъ копия въскрымлени,
пути имь вьдоми,
яругы имъ знаеми,
луци у них напряжении,
тулии отворении,
сабли изъострени;
сами скачютъ, акы сьрыи влъци в поль,
ищучи себе чти, а князю славь.
Торжество победы русских над половцами превосходно передано энергичной фразой, лишенной сказуемого и потому производящей впечатление радостного возгласа, выкрика:
Чрьленъ стягъ,
бьла хорюговь,
чрьлена чолка,
сребрено стружие -
храброму Святъславичю!

Вместе с тем ритмичность «Слова…» теснейшим образом связана со всей его композицией. Ритмично все построение «Слова…» в целом. Различны равномерные переходы от одной темы к другой. Ритмичны равномерно распределяющиеся лирические отступления, повторяющиеся лирические восклицания. Дважды повторено в «Слове…» восклицание «О Русская земля! уже за шеломянемъ еси!» И трижды встречаем призыв «За землю Русскую, за раны Игоревы!» Ритмично повторяются одинаково построенные обращения Ярославны к ветру, к Днепру и к солнцу. Ритмично сменяют друг друга призывы к русским князьям: к Всеволоду, к Рюрику и Давыду, к Ярославу Осмомыслу и другим. Ритмичность речи подчеркивают одинаковые начала фраз:
Ту ся брата разлучиста на брезь быстрой Каялы;
ту кровавого вина не доста;
ту пиръ докончаша храбрии русичи.
Ту ньмци и венедици,
ту Греции Морава…
Что ми шумить,
что ми звенить.
Бишася день,
бишася другый.

Ритмичность достигается также сочетанием однотипно построенных предложений, составляющих единое целое:
Притопта хлъми и яругы,
взмути рьки и озеры,
иссуши потокы и болота.
Ритм речи создают и излюбленные в «Слове…» парные сочетания: «чти и живото», «свычая и обычая», «туга и тоска» и другие. Не случаен также и синтаксический параллелизм:
Комони ржуть за Сулою, -
звенить слава въ Кыевь;
трубы трубять в Новъградь, -
стоять стязи в Путивль!

Существенное значение в произведении имеет ритмическое равновесие: несколько коротких синтаксических единиц сменяются одной или двумя длинными; несколько длинных одной или двумя короткими.

Наконец, ритм в «Слове…» связан и с постоянными противопоставлениями:
Дьти бьсови кликомъ поля прегородиша,
а храбрии русищи преградиша чрълеными щиты.

Противопоставления эти неразрывны с основным содержанием повести, отвечают его идейному замыслу. В «Слове…» постоянно противопоставляются Русская земля половецкой стране «незнаемой», храбрые русичи половцам, мирный труд войне.

Итак, гибкий ритм «Слова…» подчинен содержанию. В этом точном соответствии ритмической формы и идейного содержания «Слова…» — одно из важнейших оснований своеобразной музыкальности его языка.

Это отлично передано в опере А.П. Бородина «Князь Игорь».

К замечательному памятнику русской литературы обратился Александр Порфирьевич Бородин, композитор, более чем кто-либо другой умевший запечатлеть в музыке и дух древности, и «древний русский, богатырский склад».

Современники определяли творческий облик Бородина как «богатырский», «великанский», «львиный».

Композитор долго искал сюжет для оперы. Но все ему было как-то не по душе. Советовался с друзьями. Не раз обращался к В.В. Стасову. Именно он и натолкнул мысль Бородина на «Слово о полку Игореве»: «тут заключаются все задачи, какие потребны для таланта и художественной натуры Бородина: широкие эпические мотивы, национальность, разнообразнейшие характеры, страстность, драматичность, Восток в многообразнейших его проявлениях».

Стасов не только подсказал сюжет, но и сам сделал сценарий оперы. Правда, первоначальный сценарий в процессе дальнейшей работы композитор несколько видоизменил, однако основное было сохранено. Стасов опирался не только на «Слово о полку Игореве». Многое было взято и из старинной «Ипатьевской летописи»; где тоже рассказывается о походе Игоря. Все это помогло воссоздать в опере колорит эпохи, сохранить историческую достоверность.

А.П. Бородин, создавая музыку и текст либретто оперы, с подлинно научной серьезностью изучал старинные книги, статьи, имеющие отношение к «Слову…», исследования о половцах, изучал мелодии, записанные у потомков древних половцев, песни и танцы народов Востока.

«Князя Игоря» Бородин писал на протяжении 18 лет, с 1869 по 1887 год. Он умер, так и не закончив оперу. То немногое, что оставалось доделать, завершили по эскизам его друзья Н.А. Римский-Корсаков и А.К. Глазунов.
В 1890 году «Князь Игорь» был поставлен на сцене.

Одной из причин долгого написания оперы было чрезвычайно вдумчивое отношение Бородина к своему сочинению, сознание высокой ответственности перед избранной темой.

Величайшее дело всей жизни композитора — «Князь Игорь» создавался в редкие свободные дни и часы.

Прогрессивная часть публики того времени увидела в новой опере произведение глубоко оригинальное, талантливое. Композиторы в «Князе Игоре» видели прямое продолжение традиций Глинки, в частности, его оперы «Руслан и Людмила».

Но были и скептики, относившиеся к опере почти враждебно. Например, удивлялись, «как можно так грубо писать?» Музыка Бородина не устраивала их своей декоративностью.

А между тем, композитор именно к этому и стремился: « … в опере, как в декорации, мелкие формы, детали, мелочи не должны иметь места; все должно быть писано крупными штрихами, ясно, ярко…»

Если мы сравним литературный первоисточник и оперу, то увидим, что все в ней соответствует духу «Слова о полку Игореве». Однако есть и некоторые различия: музыка Бородина еще более эпична, в ее поступи больше уверенной сдержанности.

«Слово…» было написано буквально тотчас после возвращения Игоря из плена, не остыли тогда еще впечатления тревоги, смятения. Автор «Слова…» переживает каждый неверный шаг русских земель, поражение русских войск, надеется. Бородин же обращается к прошлому и видит уже самое главное, коренное, устоявшееся. Взгляд композитора на те же события - это уже взгляд потомка. И потому его отношение к происшедшему более уравновешенное, объективно-спокойное. Оттого музыка оперы так незыблемо величава: она как старинная крепость, пережившая все тревоги давнего времени, выстоявшая в веках.

Объективный взгляд композитора сказывается и в показе половцев. Автор «Слова…», видевший в них любых врагов, говорит не иначе как «поганые» половцы, «дети бесовы». Половцы же для Бородина — это народ сильный и мужественный, и как достойных соперников противопостравляет композитор в опере русских и половцев.

Есть в опере и нечто совсем иное, новое по сравнению со «Словом…» Так в опере появляется брат Ярославны — Владимир Галицкий. И если автор «Слова…» неоднократно возвращается к мысли о вреде усобиц среди князей, которые «сами на себя крамолу ковали», то композитор уже на наглядном примере в широко развернутых картинах и сценах показывает, как разгульное бесчинство В.Галицкого ослабляет княжество и позволяет половцам разорить Путивль. Есть у Бородина и другие новые персонажи, — гудошники Скула и Ерошка. Это «шаткий народец», оба готовы податься туда, где пьяней и сытней.

Образ князя Игоря в опере несколько иной, чем в литературном первоисточнике. Автор «Слова…» прославляет бесстрашие, патриотизм Игоря и вместе с тем осуждает его. Князь, не сдержав пыла, не заключив союза с другими более опытными князьями, один выступает в поход. Как идеал мудрости и справедливости предстает в «Слове…» Святослав.

Среди действующих лиц оперы Святослава нет. Герой оперы - Игорь - образ обобщенный. В нем как бы слились лучшие черты мудрого Святослава и конкретно исторического лица - князя Игоря. В опере Игорь выступает в поход, движимый любовью к родине, необходимостью защитить свою землю от нашествия. Тем самым Бородин усиливает патриотическое звучание произведения. Этому же служат и другие - новые по сравнению со «Словом…» — сцены: сцена Ярославны и Галицкого, Ярославны с боярами, Игоря с Кончаком. Все эти эпизоды были созданы композитором на основе тщательного изучения исторических материалов и, за исключением отдельных деталей, целиком соответствует действительности.

Литература
1. История русской литературы X - XVII вв.: учеб. пособие для студентов пед. ин-тов по спец. № 2101 «Рус. яз. и лит.» / Л.А. Дмитриев, Д.С. Лихачев, Я.С. Лурье и др.; Под ред. Д.С. Лихачева. — М.: Просвещение, 1979. — 462 с.
2. Рязанкина, Т.А. «Князь Игорь» - опера А. Бородина. - М.: «Музыка», 1975. — 32 с.

Материалы региональной конференции молодых исследователей «Уроки Дмитрия Сергеевича Лихачева». Тамбов, 28 ноября 2006 г.

Комментарии читателей

Всего комментариев: 0

Вы можете оставить свой комментарий:

*Ваше имя:
E-mail:
Страна, город:
*Комментарий:
* :

* - обязательно для заполнения
Ваш E-mail будет доступен только администратору сайта.


Мы используем технологии, такие как файлы «cookie», которые обеспечивают правильную работу сайта.
Продолжая использовать сайт, вы даете согласие на обработку файлов «cookie». 152-ФЗ «О персональных данных». Принимаю