Конференции и совещания

Орлова Вера Дмитриевна,
кандидат исторических наук
преподаватель Тамбовской духовной семинарии

Проблема сохранения культурных ценностей Церкви в повестке дня Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 годов

Торжественное открытие Священного Собора Православной Российской церкви, или как он первоначально назывался до установления этого названия, Соборного Совета Поместного Всероссийского Церковного Собора, совершилось 15 августа 1917 года в день честного Успения Пресвятой Богородицы в Успенском соборе Московского Кремля. При открытии Божественную литургию совершил митрополит Киевский и Галицкий Владимир Богоявленский. Он был избран Почетным председателем собора. Собор еще не окончит свою работу, когда этот видный церковный деятель, уроженец Тамбовской губернии, войдет в сонм новомучеников.

В условиях крушения государства и разрыва общественных связей Священный Собор с широким представительством иерархов и клириков Церкви, членов Государственной думы и Государственного совета, интеллигенции, военных и крестьян оказался единственным в стране легитимным органом, имевшим право говорить от лица народа. Он собрался в переломное для страны время. Его первый этап работы пришелся на эпоху Временного правительства, к существованию которого члены Собора отнеслись довольно терпеливо. Второй этап работы Собора развивался на фоне нарастающих жестоких гонений на Церковь со стороны новой большевистской власти. На обоих этапах члены Собора тревожились как о защите людей Церкви, так и о сохранении от расхищения и конфискации церковного имущества. Соборяне ехали в Москву из одной реальности, а оказались в другой. Им было очень трудно перестраиваться «на ходу». Проблем в церковной жизни и духовности населения было немало и до февраля 1917 года. Но крушение монархии усугубило прежние болевые точки и добавило многочисленные новые.

Как бы ни странно это звучало, идеи о возможности посягательств на церковные святыни появились в лоне самой церкви в годы I мировой войны, объявленной Второй Отечественной. Сбор средств на нужды обороны, инвалидов и сирот велся постоянно, а война затянулась. В поисках дополнительных материальных ресурсов для благотворительности некоторые священники предлагали продать чаши и ризы на военные нужды и были готовы жертвовать и свои серебряные наперсные кресты¹. Если бы они знали, что, невольно, создавали этими инициативами модель поведения для будущей безбожной власти.

Реальный захват церковного имущества в виде зданий и инвентаря церковно-приходских школ был начат Временным правительством. Все доводы о нарушении через это воли жертвователей и завещателей, о лишении Церкви возможности иметь в этих зданиях свои школы не находили доступа в душу Керенского, юриста по образованию и адвоката по профессии².

Посягательство на имущество церковно-приходских школ не было случайным. Летом 1917 года обсуждалась проблема преподавания Закона Божьего в школах. Речи о необходимости сделать его необязательным предметом велись с марта 1917 года и особенно активизировались перед началом нового 1917–1918 учебного года. Ярыми сторонниками отмены этого предмета, как ни печально, были светские учителя. А вот родители встревожились за души своих детей. Всероссийский родительский союз средней школы был против таких намерений левого Союза педагогов. Решение этого вопроса было отложено до Учредительного собрания. Но и после его разгона в январе 1918 года Священный Собор продолжал получать с мест заявления с протестами против декретов об отделении Церкви от государства и исключении из школы преподавания Закона Божия. Среди этих заявлений были и заявления из Тамбовской епархии. Например.19 марта (1 апреля) 1918 года на Священном Соборе было зачитано заявление от духовенства, церковных старост и представителей православных приходов города Елатьмы Тамбовской губернии; от родительского комитета при Моршанском реальном училище³. Святейший Патриарх, среди прочих, преподал им благословение грамотами.

Пользуясь бездействием представителей Временного правительства на местах, в условиях углублявшегося социального кризиса, активисты укреплявшихся Советов рабочих и солдатских депутатов начали антицерковную кампанию еще до перехода власти в столицах к большевикам. Уже летом 1917 года на Собор стала поступать информация о случаях конфискации церковного имущества, но не святынь. Среди первых таких известий были случаи захвата для нужд Советов рабочих и солдатских депутатов монастырских типографий в Драндском монастыре в Сухуме и в Почаевской лавре⁴. Их полиграфические мощности были использованы для печатания пропагандистских листовок и т. п. В начале сентября 1917 года были нападения на Выдубицкий монастырь Киевской епархии. Толпа разграбила Китаевскую пустынь, применив грубое насилие к ее настоятелю и насельникам⁵. Испокон века именно монастыри были собирателями и хранителями духовного и материального церковного достояния. Но в глазах подстрекаемой атеистическими агитаторами толпы, святые обители представали просто плохо охраняемыми кладовыми.

23 сентября 1917 года Собор обратился к Временному правительству с требованием защитить достояние православных монастырей. В тот же день было зачитано приветствие Собору от Лебедянского (Тамбовской епархии) православно-христианского союза общественного единения, которое было передано через архиепископа Тамбовского Кирилла. «Союз питает уверенность, что первый свободный Собор свободной Русской Церкви будет иметь громадные следствия: он приведет к искреннему покаянию в неисчислимых грехах, падениях весь православный русский народ, оживит дремлющие церковные силы, низведет на страдалицу Родину всепрощающую милость Божию, сообщит Церкви всю полноту ее жизненного значения и через все это выведет погибающее Отечество на путь процветания и Славы»⁶. Следовательно, православные люди небольшого уездного города оценивали состояние Родины как самое тревожное. К этим мыслям их подталкивала поступавшая информация о неудачах на фронте, нарушенное снабжение населения самым необходимым, обвальное падение общественных нравов, в том числе и посягательство на культурные ценности.

В тот же день (23 сентября) Поместный Собор обратился к «Верховному правителю Богохранимой Державы Российской» с просьбой «о принятии мер к действительному ограждению православных иноческих обителей от различных преступных посягательств, направленных со стороны злых людей как на свободу и безопасность монашествующих, так и на целость и благосостояние самих монастырей»⁷.

Кто бы из верующих в конце сентября мог представить, что в конце октября 1917 года военные действия гражданской войны развернутся в центре древней столицы Москвы и в результате пострадают святыни Кремля, веками вызывавшие у православных благоговейный трепет. 4 ноября 1917 года Священный Собор выслушал очевидцев, которые, рискуя своей безопасностью, смогли проникнуть в Кремль и оценить последствия артиллерийских обстрелов. Митрополит Московский Тихон, архиепископ Кишеневский Анастасий, протопресвитер Успенского собора Кремля Н. А. Любимов и помощник секретаря Собора профессор В. Н. Бенешевич описали свое рискованное путешествие в Кремль. Все члены Собора прекрасно знали и всем сердцем любили Кремлевские святыни. Им было невероятно больно слушать об их повреждениях и даже утрате.

Священнослужители увидели, что Иверская часовня на Красной площади уцелела, но внутрь их не пустили солдаты. Кремлевские стены сохранились. «Никольские ворота мы нашли в таком разрушении, которого не сделали даже французы в 1812 году. От бывшей над воротами иконы с лампадой не осталось и следа. Двери ворот ободраны»⁸. В храме Василия Блаженного были выбиты стекла. За своей спиной иерархи услышали солдатские слова: «Пропустим их, а потом расстреляем». Решив не рисковать, они отправились к Спасским воротам, пройти через которые им помогла сестра милосердия, по сути прикрывшая собой священников от солдат. Эта смелая, много повидавшая за войну женщина не побоялась возможной в тех условиях расправы. Она была твердо уверена, что духовенству необходимо видеть повреждения кремлевских церквей, и провела их через Спасские ворота. Ее поступок очень символичен, а имя осталось неизвестным.

В Кремле от артобстрела пострадала колокольня Вознесенского женского монастыря и соединенный с колокольней Ивана Великого храм святого Николая Гостынского. У Успенского собора — главного собора страны, в котором венчались на царство и Рюриковичи, и Романовы, в котором начиналась работа Священного Собора, снарядом была пробита одна из пяти глав. При этом все кресты уцелели. Сторож Успенского собора и монах рассказали, что собор обстреляли уже после заключения мира между воюющими сторонами. Большевики осознанно целились в главную святыню Кремля. В алтаре были выбиты стекла, осколками задеты большая люстра и лампада, но мощи и чудотворная икона Владимирской Божией Матери не пострадали. Очень сильно пострадал насквозь пробитый снарядом храм святых 12 апостолов. Снаряд попал в икону святителя Гермогена и в Распятие «отбив у Распятого Спасителя руки»⁹. В древнейшем в Кремле Чудовом монастыре три снаряда попали в митрополичьи покои и разорвали написанную на полотне икону святителя Алексия. Братия монастыря уцелела. Монахи просили у Всероссийского Церковного Собора благословения, молитв и братского утешения после пережитых ужасов минувших дней. Монахи все дни боев за Кремль молились, исповедовались и причащались. Они сказали: «Когда сражавшиеся падали трупами, мы молились „об убиенных во дни и в нощи“ и Господь сохранил всех»¹⁰. Настоятель Чудова монастыря епископ Арсений просил Собор принять меры к тому, чтобы Кремль оставался бы священным местом, чтобы из него были удалены посторонние учреждения и арсенал во избежание дальнейших посягательств на древние храмы. В дальнейшем эти просьбы выполнены не были, а с весны 1918 года в Кремль въехало советское правительство. Проведенный членами Собора осмотр кремлевских святынь показал не только их серьезные повреждения, но и недоступность Кремля для проведения в Успенском соборе торжественного наречения Патриарха. Откладывать эту церемонию было опасно из-за непредсказуемого хода политических событий в стране.

В октябрьских боях в Москве в 1917 году пострадал и храм Христа Спасителя. В его окнах были разбиты все стекла, один из сторожей ранен. В течение недели приблизиться к нему можно было только под покровом сумерек. Около храма было убито несколько человек.¹¹ И все же 5 ноября наречение Патриарха состоялось именно в храме Христа Спасителя. Из поврежденного Успенского собора Кремля туда привезли уцелевшую древнюю чудотворную икону Владимирской Богоматери.

Наступление на церковные ценности активизировалось спустя пару недель после прихода большевиков к власти в столицах. На 20 ноября был назначен обыск ризницы и древлехранилища Троице-Сергиевой лавры. 13–21 января 1918 года в Петрограде красные матросы пытались реквизировать помещения Александро-Невской лавры, в ходе чего был убит протоиерей Петр Скипетров. События вызвали грандиозный крестный ход и всенародное моление за гонимую церковь¹². Как бы для усмирения непокорных верующих 23 января большевики приняли декрет «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви». 28 января 1918 года в Москве и других городах прошли крестные ходы. Православный народ высказывал свой протест против антирелигиозной политики советской власти, но она не собиралась реагировать на народные настроения.

Новости о событиях далеко от Москвы приходили с отставанием во времени. Большая страна была разорвана фронтами, телеграфная связь перегружена военными сводками и приказами, железные дороги приближались к коллапсу в организации движения. Так что только спустя неделю после события, 3 (16) февраля 1918 года на 76 заседании Собора Патриарх Тихон объявил, что слухи об убийстве 25 января (7 февраля) в Киеве митрополита Владимира подтвердились. 15 (28) февраля под председательством патриарха состоялось торжественное 85-е заседание Собора, посвященное памяти владыки. А к 1 апреля 1918 года в синодике новомучеников уже было 20 известных имен¹³. В июне 1918 сообщения о расстрелах духовенства звучали уже почти на каждом заседании Собора.

Несмотря на тяжелое переживание произошедшей трагедии, на Соборе продолжали обращаться к вопросу о сохранении ценностей Церкви. Вопрос об охране памятников церковной старины специально рассматривался в Отделе о богослужении и храме. Возникал этот вопрос и при обсуждении других проблем, прежде всего церковно-просветительской.

12 (25) марта 1918 года на заседании Собора речь шла о христианском просвещении и воспитании православного населения. Говорилось, что воители против Церкви Христовой используют в своих целях все просветительские учреждения: от детских садов до профессиональной школы. Везде дело ведется так, чтобы отвлечь народ от веры. Требовалось решение вопроса борьбы с наступающим неверием на уровне Приходского Устава. Взявший слово И. И. Ульянов предложил записать, что, кроме библиотек, приходу предоставляется право учреждать и содержать музеи. Вот как он мотивировал свое предложение: «Мне приходилось часто объезжать многие места в России, и я наблюдал одно явление, которое меня интересовало. Крестьяне спускают на воду или сжигают старые иконы. Так могут быть утрачены весьма ценные иконы. Удалось спасти драгоценную икону строгановского письма. Затем, посылаются по деревням скупщики старых риз и икон. На это явление не обращалось достаточного внимания. Если Приходские Советы обратят на это внимание, то будет сохранено много ценных предметов старины. „Выжиги“, как их называют, скупают, помимо икон, риз, еще „могильное серебро“. На Ирбитской ярмарке мне объяснили, что это значит. Это вещи, находимые в курганах, по невежеству они сплавляются и продаются. Я просил Священный Собор выразить желание организовать музеи при школьных библиотеках. Будет и другая польза. Какой-либо заезжий интеллигент зайдет в музей, прочтет лекцию. И население будет приучаться дорожить родной стариной»¹⁴. Далее он пояснил, что имеет в виду не большие здания музеев, а небольшие уголки в ризницах для хранения предметов старинной церковной утвари.

Это предложение вызвало сомнения. Епископ Уральский Тихон высказал опасение, что «учреждение музеев может подавать повод к низведению икон как предметов молитвенного почитания на степень простых предметов научного любопытства... Возьмите Петроград. В соборах там нередко можно видеть, что в то время, как совершается литургия, и верующие молятся, люди разных национальностей сидят за мольбертами, копируя ту или иную икону. Дело это, конечно, хорошее, но уместно ли здесь, в этот момент вмешательство науки?»¹⁵.

В защиту идеи создания церковных музеев высказался известный знаток искусства князь Е. Н. Трубецкой. Он сказал: «Те ораторы, которые возражают против создания музеев, впрочем, лучше сказать не „музеи“, а „церковные древлехранилища“, не отдают себе отчета в условиях хранения икон. Ведь надо сказать, что доселе у нас был такой порядок. Когда икона отслужит свое время, почернеет, превратится в древность, ее складывают куда-нибудь на колокольню, где она лежит, подвергаясь атмосферическим разрушительным влияниям. Иногда в таком собрании находятся величайшие произведения искусства. Например, в Новгородской епархии дивные произведения религиозного искусства найдены в ужасном состоянии. И достаточно осмотреть в Новгороде то древлехранилище, которое создано трудами Высокопреосвященного Арсения, чтобы понять громадное церковно-просветительное значение таких древлехранилищ. Древняя икона способна давать ключ к пониманию христианского православного мировоззрения.

Опасения Преосвященного Тихона Уральского неосновательны. Древлехранилище не уничтожает, а наоборот, возвышает древнюю икону, научая нас понимать ее... Упомянуть о древлехранилищах в 98 статье Устава необходимо»¹⁶.

Председательствующий епископ Новгородский Арсений напомнил, что речь идет не о больших городских музеях, а о примитивных древлехранилищах в селах. Предпочтение термину древлехранилище перед термином музей было связано с тем, что слово «музей» происходит от слова «муза» и, тем самым, напоминает о язычестве и потому непригодно для названия учреждений, предназначенных для хранения священных предметов.

Однако события в стране опережали повестку дня Священного Собора. Актуальность вопроса о создании новых древлехранилищ уходила в прошлое. Становилось непонятно, как сохранить уже существующие. На местах один за другим отмечали факты антицерковного вандализма. 22 марта (4 апреля) 1918 года при обсуждении миссионерской внешней и внутренней деятельности Церкви была дана тревожная оценка происходившему. Докладчик сказал: «Для нас всех до принудительной очевидности ясно, что Церковь наша переживает небывалые тяжелые дни материального обнищания и религиозной разрухи. Если о первом можно пожалеть, то от второй можно придти в ужас: разве нужно здесь повторять всем известные факты: открыто высказываемые кощунства заразили собою воздух, церковное имущество расхищается, храмы расстреливаются и разрушаются, святые иконы оскверняются нечистотами, святые престолы тащат из храмов в дома и употребляют вместо обеденных столов, святые мощи изрезываются ножами, миссионеры, священники и даже епископы подвергаются насилиям, арестам, издевательствам, тюремным заключениям и даже смерти за Слово Божие, за правду, за Христа, и увы, все это совершается руками русских людей, все это творится на Руси, среди „народа-богоносца“. Теперь ли говорить, что миссия не нужна?»¹⁷.

28 марта (10 апреля) 1917 года митрополит Харьковский Антоний подчеркнул особенность священных предметов в понимании православия. «Для нас священный предмет — не вещь, Библия — не кусок бумаги, исчерченный чернилами, а как бы живое существо, голос которого мы будем слышать, когда будем читать. ... и храм нельзя признать кучей камней, металла и других материалов. Он не есть вещь... так как вещь не может прогонять бесов»¹⁸.

Его обращение к толкованию священной сущности принадлежавших Церкви зданий и предметов было не случайным. Накануне в Москве была ограблена Патриаршая ризница. Мысль о реальности столь дерзкого преступления при попустительском бездействии властей с трудом укладывалась в головах членов Собора. Они хотели предотвратить повторение посягательств на кремлевские святыни. Поэтому на этом же заседании ставился вопрос «об изнесении церковных драгоценностей из Кремля и помещении их в ризницах московских храмов». Эта беспрецедентная кража уникальных священных предметов возмутила и встревожила членов собора. Поступило даже предложение «обратиться через комиссара с особою просьбою к московскому раввину воздействовать на совесть евреев-комиссаров и других правителей». Вероятно, человеку, сделавшему это предложение, казалось немыслимым отсутствие совести у власть предержащих. Для публичного выноса кремлевских святынь предлагалось выработать особый церемониал. Но т. к. приближалась Пасха, то было признано нецелесообразным лишение Кремля его святынь именно в пасхальные дни, ибо власть пообещала допустить туда богомольцев. Собором была создана комиссия для расследования обстоятельств хищения из Патриаршей ризницы.

5 (18) апреля 1918 года на фоне поступавших известий о первых расправах с духовенством прозвучали слова: «Священный Собор Православной Российской Церкви, возглавляемый Святейшим патриархом и Преосвященными иерархами, состоящий из избранников всего православного народа, в том числе из крестьян, есть единственный законный высший распорядитель церковных дел, охранитель храмов Божиих, святых обителей и всего церковного имущества, которое веками составлялось, главным образом, из добровольных приношений верующих людей и является Божиим достоянием. Никто, кроме Священного Собора и уполномоченной им церковной власти, не имеет права распоряжаться церковными делами и церковным имуществом, а тем более, такого права не имеют люди, не исповедующие даже христианской веры или же открыто заявляющие себя неверующими в Бога»¹⁹. «Никто из православных христиан под страхом церковного отлучения да не дерзнет участвовать в изъятии святых храмов, часовен и священных предметов, в них находящихся, из действительного обладания Святой Церкви»²⁰.

Возник спор, кого считать собственниками церковного имущества — всю Церковь или отдельные приходы. Было принято решение, что передача описей имущества представителям советской власти допускается только в случае угрозы насилия, а принять церковное имущество из рук представителей власти община могла лишь с благословения архиерея. От общин Собор требовал активных действий по защите своих храмов²¹.

Но наступление на церковные святыни продолжалось. 13 (26) августа 1918 года Собор рассмотрел секуляризацию домовых церквей как действие, которое оскорбляет чувства верующих. Во время секуляризации к святыням прикасались непосвященные лица. Нарушалась воля завещателей. Собор считал, что имущество этих храмов надо передавать приходским обществам и братствам²².

30 августа (12 сентября) 1918 года, в ответ на инструкцию Наркомюста от 11 (24) августа 1918 года об исполнении декрета об отделении Церкви от государства Собор на 169-м заседании принял определение «Об охране церковных святынь от кощунственного захвата и поругания» с целью организовать сопротивление конфискации церковного имущества. Впервые сказав о переходе к активному противостоянию с уполномоченными властью грабителями, Собор напомнил, что богослужебные предметы являются Божиим достоянием и изъятие их богохульно. Тех, кто участвует в конфискации, надо отлучать от Церкви. Конфискованные властью предметы могут приниматься на хранение православными христианами по благословению епископа и использоваться только по назначению²³.

Этим определением Священный Собор придал духовный смысл гонениям, которыми Церковь подвигалась к нищете, простоте и свидетельству: «Да будет ведомо всем, Что Церковь Православная дорожит своими святынями по их внутреннему значению, а не ради материальной ценности, и что насилие и гонения бессильны отнять у нее главное сокровище — святую веру, залог ее вечного торжества. Ибо „сия есть победа, победившая мир, вера наша“» (1 Иоан. 5, 4)²⁴.

Таким образом, начав с обсуждения вопроса о сохранении старинных священных предметов от разрушения временем и невежественных крестьянских обычаев, священный Собор был вынужден реагировать на усугублявшуюся политикой властей разрушительную кампанию, грозившую смести на своем пути любые достояния Церкви. В этих условиях он напомнил о духовной, а не материальной ценности святынь.

¹Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 8. Деяния 102–117. Государственный архив РФ. Новоспасский монастырь. Москва, 1999. С. 240.
²Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 8. Деяния 102–117. Государственный архив РФ. Новоспасский монастырь. Москва, 1999. С. 59.
³Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 8. Деяния 102–117. Государственный архив РФ. Новоспасский монастырь. Москва, 1999. С. 133.
⁴Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 5. Деяния Собора с 1 по 36. М.: Изд-во Новоспасского монастыря, 2015. С. 82, 89.
⁵Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 5. Деяния Собора с 1 по 36. М.: Изд-во Новоспасского монастыря, 2015. С. 236.
⁶Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 5. Деяния Собора с 1 по 36. М.: Изд-во Новоспасского монастыря. 2015. С. 234.
⁷Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 5. Деяния Собора с 1 по 36. М.: Изд-во Новоспасского монастыря. 2015. С. 236.
⁸Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 5. Деяния Собора с 1 по 36. М.: Изд-во Новоспасского монастыря. 2015. С. 791.
⁹Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 5. Деяния Собора с 1 по 36. М.: Изд-во Новоспасского монастыря. 2015. С. 791.
¹⁰Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 5. Деяния Собора с 1 по 36. М.: Изд-во Новоспасского монастыря. 2015. С. 794.
¹¹Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 5. Деяния Собора с 1 по 36. М.: Изд-во Новоспасского монастыря. 2015. С. 797.
¹²Приспело время подвига…: Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг о начале гонений на Церковь / сост., автор статьи Кривошеева Н. А. М.: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2012. С. 50.
¹³Приспело время подвига…: Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг о начале гонений на Церковь / сост., автор статьи Кривошеева Н. А. М.: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2012. С. 50, 65.
¹⁴Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 8. Деяния 102–117. Государственный архив РФ. Новоспасский монастырь. Москва, 1999. С. 6.
¹⁵Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 8. Деяния 102–117. Государственный архив РФ. Новоспасский монастырь. Москва, 1999. С. 9.
¹⁶Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 8. Деяния 102–117. Государственный архив РФ. Новоспасский монастырь. Москва, 1999. С. 11.
¹⁷Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 8. Деяния 102–117. Государственный архив РФ. Новоспасский монастырь. Москва, 1999. С. 151.
¹⁸Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 8. Деяния 102–117. Государственный архив РФ. Новоспасский монастырь. Москва, 1999. С. 237.
¹⁹Дестивель Иакинф, свящ. Поместный собор российской православной церкви 1917–1918 гг и принцип соборности. М.: Изд-во Крутицкого подворья. Об-во любителей церковной истории. М., 2008. С. 222.
²⁰Приспело время подвига…: Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг о начале гонений на Церковь / сост., автор статьи Кривошеева Н. А. М.: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2012. С. 460.
²¹Священный Собор Православной Российской Церкви. 1917–1918. Обзор деяний. Третья сессия. М.: Крутицкое Патриаршее Подворье. 2000. С. 21–22.
²²Священный Собор Православной Российской Церкви. 1917–1918. Обзор деяний. Третья сессия. М.: Крутицкое Патриаршее Подворье. 2000. С. 25.
²³Дестивель Иакинф, свящ. Поместный собор российской православной церкви 1917-1918 гг и принцип соборности. М.: Изд-во Крутицкого подворья. Об-во любителей церковной истории. М., 2008. С. 222.
²⁴Дестивель Иакинф, свящ. Поместный собор российской православной церкви 1917-1918 гг и принцип соборности. М.: Изд-во Крутицкого подворья. Об-во любителей церковной истории. М., 2008. С. 223.

Комментарии читателей

Вы можете оставить свой комментарий:

*Ваше имя:
E-mail:
Страна, город:
*Комментарий:
* :
	* - обязательно для заполнения Ваш E-mail будет доступен только администратору сайта.