27 апреля в Тамбовской областной библиотеке им. А. С. Пушкина состоялась акция Дискуссионные качели «Этот фантастический мир», участниками которой стали ученики десятого класса Цнинской средней школы № 2. Это интерактивное, необычное по своей форме мероприятие проводилось сотрудниками отдела культурно-массовых коммуникаций библимотеки совместно с областным Центром развития творчества детей и юношества, сотрудничество с которым в рамках регионального межведомственного проекта «Постконкурсная поддержка и сопровождение одарённых детей» стало доброй традицией. Дискуссионные качели были приурочены к 110-летию со дня рождения знаменитого советского писателя-фантаста Ивана Ефремова и 60-летию первой публикации его романа «Туманность Андромеды».

Примечательно, что Иван Антонович Ефремов, чьи романы («Туманность Андромеды», «Лезвие бритвы», «Час быка») стали этапными для отечественной фантастики, по своей первой профессии был одним из ведущих палеонтологов СССР, создателем новой науки тафономии — науки о закономерностях образования местонахождений ископаемых остатков, настоящим учёным-энциклопедистом, интересы которого охватывали геологию, минералогию, биологию, этнографию, историю и многие другие отрасли знания. Он, обладавший великолепной научной интуицией, в своём литературном творчестве предсказал открытие в Сибири алмазных копей и месторождений ртути, а также появление сети Интернет. В то же время Ефремов был весьма оригинальным социальным мыслителем. Так, например, утопия «Туманность Андромеды» была создана им под влиянием философского кредо о неизбежной победе коммунистических идеалов на всей Земле — «либо будет всепланетное коммунистическое общество, либо не будет никакого, а будет песок и пыль на мёртвой планете».

В ходе дискуссии её участникам было предложено разделиться на две группы и обсудить вопрос о том, является ли общество, изображённое в романе «Туманность Андромеды» идеальным, в трёх аспектах: 1) человек и социальное устройство; 2) человек и его отношения с окружающей средой; 3) общество землян и другие цивилизации — возможен ли диалог между ними? Первая из команд («мечтатели») в ходе интенсивного «мозгового штурма» искала аргументы в защиту мира, порождённого фантазией Ефремова, а вторая («критики») так же страстно стремилась их опровергнуть. Помогали командам в выстраивании их стратегии модераторы «качелей», ведущие библиотекари ТОУНБ Ирина Иванова и Александра Николаева, а по завершении каждого раунда выступления участников дискуссии оценивала группа экспертов, в которую вошли заместитель директора по связям с общественностью Павел Рыжевский и ведущий библиотекарь сектора читального зала Галина Корнилова. В конце мероприятия наиболее активные участники получили заслуженные награды.

Подводя итоги дискуссии, ребята не могли не признать огромную привлекательность утопического миропорядка, в котором люди живут по законам нравственности, красоты и гармонии, лишены мелочной привязанности к материальным благам, но собственное счастье видят в совершенствовании общества и творческом труде («Труд в полную меру сил,.. соответствующий врождённым способностям и вкусам, многообразныё и время от времени переменяющийся — вот что нужно человеку»). Вместе с тем, не может не вызывать определённых сомнений идея писателя об упразднении института семьи и коллективном воспитании детей, в чём он видел победу над «слепым материнским инстинктом». В данном вопросе гораздо более мудрой и оправданной кажется позиция другого знаменитого фантаста Герберта Уэллса: «Если женщина достигнет такой степени „развития“, что в ней заглохнет чувство материнства, чувство любви к детям, то женщина упадет ниже низших животных... Казарменное воспитание, при котором невозможно любовное отношение к личности ребенка, к его особенностям, может дать разве лишь живые машины, но не людей». Ещё более сомнительными в «Туманности Андромеды» выглядят масштабные преобразования естественной среды обитания социума (растапливание ледников, смещение магнитных полюсов Земли, уничтожение «вредных» животных на суше и в океане и т.д.), но представление о природе как о мастерской, которую следует «облагородить», подчинить человеческой деятельности доминировало и в научной, и в художественной литературе до конца XX столетия — до первых звоночков экологического кризиса.